БОЛЬ ВРАЧА ИЩЕТ

Максим Осипов — исключительная фигура для современной русской литературы. Прежде всего он, конечно же, не писатель, а врач, причем врач серьезный и хорошо известный по истории борьбы провинциальной больницы с местной администрацией. Беглого чтения отзывов и рецензий хватает, чтобы сразу понять — художественные тексты Осипова вызывают реакцию неоднозначную, зато подчеркнуто реалистичные наблюдения за тарусскими пациентами дают нашей литературе ту актуальную документальность, которая ей требуется. Рассказы и эссе автора неоднократно выходили в разных комбинациях, и некоторые из очерков, представленных в книге «101-й километр», уже публиковались и даже разошлись на цитаты. Новый сборник — уверенная ориентировка на нон-фикшен формат, который принес писателю признание, тираж и литературные премии. Начинается он с самого яркого и популярного пассажа, и выводы многолетней работы таким образом оказываются творческим введением:

Первое и самое ужасное: у больных, да и у многих врачей, сильнее всего выражены два чувства — страх смерти и нелюбовь к жизни. Обдумывать будущее не хотят: пусть все остается по-старому. Не жизнь, а доживание. По праздникам веселятся, пьют и поют, но если заглянуть им в глаза, то никакого веселья вы там не найдете.

Нет ничего удивительного в том, что Осипова упорно продолжают сравнивать с Чеховым (который упоминается в сборнике, к слову, не меньше пяти раз), да и с Булгаковым и Вересаевым, а при особом желании можно упомянуть даже Алексея Моторова, только вот автор от любых сравнений строго открещивается. Впрочем, это скорее можно назвать писательским кокетством: Осипов решительно вписывает себя в русскую литературную традицию, вооружаясь всеми возможными инструментами почти документальной прозы о работе в провинциальной больнице. Даже условное N в маркировке города соотносится с классическим «уездным городом N». Локация при этом максимально прозрачна: и мельниковский «101-й километр» вспоминается, и соседство Цветаевой и Паустовского упоминается не раз, и, в конце концов, биография самого кардиолога хорошо знакома. К тому же текст заметно перенасыщен цитатами и отсылками, причем не только в адрес тарусских персоналий: Осипов охватывает значительный литературный пласт, выстраивая канонический образ врача-интеллигента — он не только ссылается на вышеупомянутых классиков, но и умудряется в одном абзаце поставить рядом Франзена и Камю. Сам Осипов как действующее лицо собственных произведений недалеко уходит от шаблонов: он остроумен и эрудирован, ратует за справедливость и правое дело.

Трудность не в том, что «ничего в этой стране нельзя сделать» (оказалось же, например, что в ней можно сделать революцию), а в том, что мой язык им так же не понятен, как мне — их.

Язык Осипова — намеренно или нет — небрежный и рваный, о ритм его прозы читатель непременно спотыкается, отчего детали кажутся ярче; повествование никогда не тянется плавно, а сюжет порой теряется за рассуждениями и почти исследовательскими наблюдениями: все это ловко соотносится с осиповской действительностью, нелогичной, сумбурной, но настоящей. Каждый очерк — острая зарисовка, и это именно та реальность, которая должна существовать в литературе как самая настоящая, ужасно трудная, почти всегда болезненная и наглядно демонстрирующая, как на самом деле функционирует не только наша система здравоохранения, но и вообще образ мыслей среднестатистического жителя России. Творчество Осипова — своеобразное лоскутное одеяло из известных нам предрассудков, бюрократических тяжб и печальной несправедливости; все это — показательная карта болезни всего общества:

Что еще? Проповедь, слышанная на Покров: день, когда наши предки оказались побеждены, мы сделали одним из самых своих почитаемых праздников. Нет занятия проще, чем поносить церковь. Это как, например, ругать Достоевского: правда, конечно, правда, но — мимо, всё не о том. Церковь — чудо, и Достоевский — чудо, и то, что мы до сих пор живы, — тоже чудо.

И все же, открывая в 2019 году сборник очерков Максима Осипова, неизбежно задаешься вопросом: почему мы снова это читаем? Большая часть рассказов уже была опубликована, отрецензирована и даже премирована, разве что-то изменилось, разве автору есть, что еще сказать? И наконец, прочитав, понимаешь, что самое главное в этой прозе — это как раз тот факт, что ничего не изменилось. С одной стороны, не изменился Максим Осипов: он так же чутко, просто и профессионально описывает окружающую его — а значит и нас — действительность, и в этом умении ему следует отдать должное. С другой, не изменилась действительность — слишком реальные и близкие читателю герои помещены в те самые обстоятельства, с которыми — хочешь того или нет — неминуемо сталкиваешься. И ведь действительно, будь то очерк с датировкой 2007 или 2017, картина не меняется: все та же российская провинция, бюрократия, низкий уровень обеспечения здравоохранительных учреждений и еще заметно более низкий уровень медицинской грамотности населения. Осипов рассказывает о самом важном — о жизни и смерти, между которыми свое место пытается найти отечественная медицина, но сталкивается с бесхитростной формулой: «Бог дал — Бог взял, девять дней, сорок».

«Прочтение»

Русская национальная депрессия

// Семь ног в одной могиле и просьбы не мешать.

Высококлассный опытный специалист, решивший отправиться работать в провинцию, кажется чудаком. Между тем таких людей становится все больше – все больше тех, кто стремится уехать не в Москву, а напротив, из Москвы. Когда-то такой выбор сделал врач-кардиолог Максим Осипов, начав трудиться в тарусской больнице. С 2007 года он делится в очерках своими впечатлениями о работе, пациентах, проблемах отечественной медицины и общих условиях жизни. На протяжении десяти с лишним лет эти очерки периодически печатались в журнале «Знамя», а недавно автор объединил их в книгу «101-й километр».

Оглядываясь назад, Осипов замечает, что «десять лет – срок, за который меняется многое». Но это не всегда перемены в лучшую сторону. Просто наш человек ко всему привыкает, подстраивается под спущенные сверху правила игры и даже придумывает, как их обойти. В 2007-м провинциальные медики нашли способ выполнения нелепого чиновничьего распоряжения, согласно которому «ампутированные конечности нельзя уничтожать (например, сжигать), а надо хоронить на кладбище. Несознательные одноногие граждане своих ампутированных ног не забирают, в результате в морге недавно скопилось семь ног. Пришлось дождаться похорон бездомного (за казенный счет и без свидетелей) и положить ему эти ноги в могилу». Сегодня бороться с беспощадной бюрократической машиной стало немного проще: «Пример отношения к разного рода властям подал хирург из района, соседнего с N. В конце рабочего дня к нему заявилась проверка. «Подождите меня, я сейчас», – попросил их хирург, вышел в соседнюю комнату, переоделся и тихо ушел. Они подождали его, подождали и тоже уехали».

Общие беды медицины и пациентов остаются неизменными. Автор выдвигает много горьких, но, увы, справедливых обвинений-вызовов. И к своим коллегам, и к тем, кто приходит к ним на прием. Не зря в России пенсионный возраст иногда называют «возрастом дожития». Иной врач, расписываясь в собственной слабости, может позволить себе произнести в адрес пожилой женщины: «Ей семьдесят лет, чего вы хотите?» Нередко случается, когда «в больнице назначили одно, в поликлинике другое, в областной больнице третье, а в Москве сказали, что надо делать операцию. Кого слушать?» И пациенты впадают в апатию: помирать вроде пока неохота, однако и ехать куда-то далеко лечиться тоже неохота. Такая русская национальная депрессия.

Максим Осипов выглядит этаким бескорыстным подвижником, пытающимся растрясти больных, врачей и медицинских чиновников. Пациентов он призывает перестать наплевательски относиться к своему организму и начать наконец следить за здоровьем. От докторов автор хочет неукоснительного выполнения профессионального долга – спасения жизней. Обращение к чиновникам – самое лаконичное: не мешайте работать.

В книге хватает не только живых наблюдений и анализа, но и того, что принято называть врачебными байками. За годы работы в провинциальной больнице у практикующего кардиолога Осипова накопилось множество забавных историй, связанных с пациентами, среди которых встречались и власть имущие, и бандиты, и пьяницы, и старики с отменным чувством юмора. Подобные байки призваны разряжать обстановку, но и в них веселое почти всегда сопряжено с очень грустным.

В конце концов гаишник, угодивший на больничную койку с инфарктом, тоже человек…

«Независимая газета»