«Клио». Ежемесячный журнал для ученых, №7, 2021

ЕЛЕНА ИГОРЕВНА САМАРЦЕВА Доктор исторических наук, профессор, ученый секретарь Тульского государственного музея оружия, профессор Тульского государственного университета. 300002, Российская Федерация, Тула, ул. Октябрьская, 2. E-mail: samartse@yandex.ru

Аннотация. Книга историка, переводчика, писателя Ирины Николаевны Зориной основана на личных впечатлениях и одновременно глубокой аналитике многих ключевых моментов «из» второй половины ХХ – начала XXI вв. В круг общения автора входили Е.М. Примаков, Ю.П. Любимов, А.М. Адамович, В.С. Высоцкий, Э.Н. Неизвестный и мн. др. И.Н. Зорина рассказывает о событиях, которые происходили не только в России, но и в Чехословакии, Испании, Кубе, Венесуэле, Индии и т.д. 

Название книги связано со стихотворением А.И. Гельмана «Дайте свободу памяти, распеленайте её...». 

Одним из знаковых лиц книги является супруг И.Н. Зориной – Юрий Федорович Карякин (1930 – 2011). 

Ключевые слова: история, воспоминания, И.Н. Зорина, Ю.Ф. Карякин, Е.М. Примаков, Ю.П. Любимов, А.М. Адамович, В.С. Высоцкий, Э.Н. Неизвестный и др. 

Рецензия на книгу И.Н. Зориной «Распеленать память» (СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2020. – 560 с.)

Было бы самонадеянно и несколько бестактно назвать «рецензией» мои строки о книге И.Н. Зориной «Распеленать память». Поэтому стандартный термин в названии – жанровая формальность. Ирина Николаевна создавала свое глубоко личное и одновременно философски насыщенное, историческое произведение в течение многих лет. Объединение огромного массива интеллектуально несхожей информации в книгу, читаемую на одном дыхании, подтверждает неоспоримый литературный дар автора. Казалось бы, о знаковых именах и свершениях отечественной истории второй половины ХХ – начала XXI вв. рассказано «всё», но, только прикасаясь к предложенному И.Н. Зориной процессу раскрытия памяти, замечаешь ранее упущенный спектр уникальных историко-событийных ракурсов. Автор деликатно разрешает своему читателю пройти некий мыслительный путь от середины ХХ века – почти до современности. Каждый идущий обретет свое знание. Рискну и я обратить внимание на некоторые «достопримечательности», встретившиеся во время прогулки с мудрым собеседником. 

Первая глава «Откуда родом» повествует о близких автора: о занимавшем ответственные посты отце – Николае Афанасьевиче Зорине, о маме – Саломее Антоновне Паукс; о родственниках из России и Латвии (с экскурсом в историю рода). Эпоха отражается в людских судьбах. 

«История семьи – история народа». Так назывался международный научный конгресс, состоявшийся в рамках Перекрёстного года «Россия и Испания» в университете г. Сантьяго-де-Компостела, 23–25 ноября 2011 года. Именно там я впервые встретилась с И.Н. Зориной. Ее выступление было посвящено своей «испанской маме» – Энрикете Родригес (учёному и общественному деятелю, секретарю Нобелевского лауреата по медицине Рамона-и-Кохаля). Закономерно, что сейчас рассказать о многолетней дружбе с Энрикетой Родригес И.Н. Зорина решила именно в начале книги, в главе, посвящённой родным.

 Позже на страницах «Распеленать память» Ирина Николаевна представит читателю названную дочку – аргентинку Маргариту Бальмаседе, которая будучи аспиранткой Принстонского университета, в 1988 году добилась стажировки в Москве и в дальнейшем стала известным учёным, профессором (быть может, не только благодаря научному руководству И.Н. Зориной, но и её утренней геркулесовой каше).

 В близкий круг супругов Ю.Ф. Карякина и И.Н. Зориной была включена «мексиканская дочка» – Сельма Ансира (родная дочь знаменитого актёра Карлоса Ансиры). Прошло время, и Сельма инициировала проведение ежегодного Международного семинара переводчиков в Ясной Поляне. Семинар-конференция успешен по сей день; о теплоте его встреч, в свою очередь рассказывается в книге.

 «Распеленать память» содержит сохраненные через призму детского восприятия воспоминания об эвакуации в годы войны, об учёбе в московской школе, о серьёзном увлечении музыкой. Напоминает бытовые «сценки», связанные с отношением автора-школьницы к смерти И.В. Сталина, к приезду Мао Цзедуна. Наконец, подводит к многозвучию жизни на истфаке МГУ. 

В книге представлен Институт мировой экономики и международных отношений АН СССР. Это не только место многолетней работы автора, но и в чём-то фундамент содержательного общения с самыми разными коллегами. 

Глава «Перемена убеждений», посвящённая кубинской командировке (1963 – 1964 гг.), интересна, в том числе, с точки зрения исторической психологии. Отдавая должное самобытной природе и культуре «Острова Свободы», И.Н. Зорина не скрывает мировоззренческих разочарований, которые невольно отшлифовываются и во время ужасающего циклона «Флора», и в общении с лидером революции Фиделем Кастро. 

Впрочем, гаванские коллеги, торжествуя после известия об убийстве Джона Кеннеди (23 ноября 1963), постарались понять совсем иную позицию москвички Ирины. По большей части «кубинская тема» возвращается в книгу И.Н. Зориной применительно к 90-м годам (подразделы: «Диалог новой России с кубинской оппозицией», «Исповедь кубинского боевика» и др.). 

Перелистывая страницы былого, автор рассказывает о работе в Праге (1964 – 1965 гг.) в редакции журнала «Проблемы мира и социализма». С журнальных истоков начинается вскоре уже общая история судьбы Ирины Николаевны Зориной и одного из ярких представителей общественно-политической жизни России Юрия Фёдоровича Карякина. 

Постепенно знакомимся с международным коллективом редакции, вникаем в суть споров и надежд. Узнаём о разноликости восприятия смещения Н.С. Хрущёва. Сопереживаем увольнению Ю.Ф. Карякина. Запоминаем друзей, особенно Мераба Мамардашвили. 

С 1965 года И.Н. Зорина снова в Москве. Напрягает непонимание между отцом и любимым человеком, нервозная общественная обстановка. Тем не менее, во второй половине 60-х начинается знакомство автора с «настоящей жизнью в Москве, а не «за забором», с папиными кремлёвскими пайками и личным шофёром» (С. 195). 

Нелегкими усилиями, в том числе финансовыми, удалось приобрести однокомнатную квартиру на Перекопской улице в Новых Черёмушках. И.Н. Зорина и Ю.Ф. Карякин прожили в ней почти четверть века.

 Мощное выступление в ЦДЛ (31 января 1968) на вечере памяти Андрея Платонова (Андрей Платонович Климентов) стало для Ю.Ф. Карякина поводом и прологом эпопеи исключения из партии. 

В 70-е годы, как подчёркивает И.Н. Зорина: «Карякин целиком ушел в кабинетную жизнь» (С.210), в 1976 г. написал свою лучшую книгу «Самообман Раскольникова».

 Соседи в доме на Перекопской были весьма колоритными. Но с соседом с 10-го этажа никто не мог соперничать: Анатолий Якобсон (Тошка), пожалуй, «самый яркий житель дома», «фантастически талантливый поэт», «гениальный переводчик, блестящий филолог, историк и преподаватель литературы». Анализируя оттенки споров и разговоров, апеллируя к философии Ф.М. Достоевского, автор пытается понять, можно ли было что-то изменить в судьбе Якобсона; возможно, вопреки его столичным невзгодам помешать самоубийственному (в прямом смысле) отъезду в Израиль. 

Развивая тему друзей, И.Н. Зорина выделяет бесконечное обаяние «Эмки» (Наума Моисеевича Коржавина (Манделя). Рассказывает о разном: об успехе его пьесы «Однажды в двадцатом»; о том, как познакомил с А.И. Солженицыным; как в 1989 г. по приглашению Булата Окуджавы снова приехал в Россию. Уже – почти слепой, застенчивый, не ожидал триумфа; что была последняя встреча в Переделкино в 2009-ом, а умер вдалеке, в 2018-ом. 

Шестидесятники, философы и художники, поэты и ученые- вольнодумцы. Сколько о них написано! У каждого – своя правда и право на эту правду. 

В исторических зарисовках И.Н. Зориной – россыпь известнейших имён и авторское отношение к их поступкам. Понять гения непросто. Определенную поверхностность своего восприятия шедевров Эрнста Неизвестного, я поняла, прочитав рассуждения И.Н. Зориной. 

Из книги узнаём, как в 1965 году Мераб Мамардашвили привёл Ю.Ф. Карякина в мастерскую Эрнста Неизвестного на «Сретенке». Как росла и крепла настоящая дружба с «Эриком». В логично пояснительном ракурсе упоминается и спор художника с Н.С. Хрущёвым (Манеж, 1962). Ирина Николаевна акцентирует внимание на энергетике Э. Неизвестного. 

Подчеркивает, что в мастерскую «нередко заскакивали и подолгу засиживались Евгений Евтушенко и Андрей Вознесенский, театральный режиссёр Евгений Шифферс, философ Александр Зиновьев, Андрей Тарковский»; что «бывали в студии академик Сахаров, Лев Ландау, Петр Капица, философ Александр Пятигорский» (С. 233). Безусловно, интересна вся палитра воспоминаний-рассуждений о Э. Неизвестном: рассказ о его фантастической гравюре, подаренной И.Н. Зориной и Ю.Ф. Карякину на свадьбу в 1969-ом; история иллюстраций к роману Достоевского «Преступление и наказание»; реализация завещания Н.С. Хрущева о памятнике на его могиле именно от Э. Неизвестного. 

Ирина Николаевна прослеживает путь погружения Ю.Ф. Карякина в творчество Э. Неизвестного, а к имени Художника (позволю свободный термин) возвращается не единожды. Много существенных замечаний даны в исторической канве 80-х – 90-х годов. Особо значимы сюжеты, связанные с работой Э. Неизвестного над «Древом жизни»: от замысла монумента в 50-е годы до воплощения в октябре 2004-го. И.Н. Зорина подчеркивает, что идеи «Древа» обсуждались с Капицей, Ландау, Курчатовым, но постичь смысл «Древа» – задача, скорее всего, для будущих времён. 

Едва ли возможно равнодушное прочтение главы «Нас свела Таганка». Это – дружба с Юрием Петровичем Любимовым, а позже и с «Неукротимой Каталин»; с В.С. Высоцким, включая детали бытовой помощи и его покоряющего Хлопушу из есенинского «Пугачёва». 

Это – Эдисон Денисов и в 70-е годы, и в 90-е, когда международное признание подкрепилось его широкой известностью в стране, избранием президентом общественной организации «Ассоциация современной музыки».

 Многие страницы книги посвящены Альфреду Гарриевичу Шнитке. Речь идёт не только о замечательном музыканте, композиторе. Автора восхищает талант А.Г. Шнитке понимать и уважать человека. В аналогичном ключе читателя представляют кинорежиссеров. Это – Элем Климов, Лариса Шепитько, Александр Митта. Узнаём о мытарствах фильма Э. Климова «Агония» с музыкой Шнитке. Эмоционально притягательно повествование о первом исполнении (октябрь 1983) кантаты Шнитке «История доктора Иоганна Фауста»; позже – об общении тяжело больных друзей (Карякин и Шнитке) через свои книги и пластинки. Изумляет насколько талантливо окружение И.Н. Зориной и Ю.Ф. Карякина! Впрочем, объяснения более чем очевидны. Как говорят современным языком, «интуитивно понятны».

Элем Климов в какой-то степени представлен как «загадочный, мистический человек» (С. 285), а его фильм «Иди и смотри» как фильм о безграничности тотального зла в мире. 

В чуткой интерпретации И.Н. Зориной Алесь Адамович –«Пробивающий сердца»; конечно, автор значимых книг: «Сыновья уходят в бой», «Хатынская повесть», «Я из огненной деревни» и др. «Партизан Адамович и офицер Гранин хорошо понимали друг друга, потому что духовно и творчески были близкими людьми» (С.310), – заключает И.Н. Зорина, рассказывая о работе Алеся Адамовича и Даниила Александровича Гранина над «Блокадной книгой».

 Каждое десятилетие второй половины ХХ века все настойчивее предупреждало человечество о нарастании ряда глобальных проблем. Некоторые из них, включая ядерную безопасность, да и экологическую, в целом, находили отражение на страницах журнала «ХХ век и мир». 

О значимости и вариантах решения этих проблем конструктивно говорил и писал Ю.Ф. Карякин. В итоге, «Публицистика привела его в политику» (С.363).

 Следует вчитаться в «Распеленать память», чтобы лучше понять передаваемую автором боль людей своего круга, в том числе Адамовича, за трагедию Чернобыля, узнать о его «выходе на Горбачёва», о выступлении на VIII съезде писателей «Имя сей звезде Чернобыль» (июнь 1986). 

И.Н. Зорина находит немало общего у Алеся Адамовича и Ю.Ф. Карякина. Подчёркивает, что их обоих «...вскоре вынесло в политику. Оба стали депутатами Съезда народных депутатов СССР» (С.319). 

Весьма интересна в книге глава двенадцатая «Новая жизнь в ИМЭМО. Примаков». Библиография о видном государственном деятеле, премьер-министре Евгении Максимовиче Примакове обширна. Взгляд И.Н. Зориной – разносторонний. Как учёный Ирина Николаевна отмечает: «Для меня годы работы в ИМЭМО при директоре Примакове стали самыми интересными» (С.366). 

Уделяет внимание идее конвергенции социалистической и капиталистической систем, кандидатской и докторской диссертациям Е.М. Примакова, его умению брать на себя ответственность, защищать. 

Не пропущены сюжетные линии, связанные с разворотом самолёта после решения НАТО о военной операции в Югославии (С.387); попытки в качестве премьер-министра корректировать курс Б.Н. Ельцына (при абсолютном отрицании собственного президентства). 

Рассказывая о круге лиц, значимых для семьи Карякина — Зориной, автор не скупится на броские характеристики. Но истинное благородство отмечает у одного – Е.М. Примакова. Его отзывчивость, полагает Ирина Николаевна, простиралась «от матери врача». Смерть жены и сына подкосили здоровье, но не убили сердечную чуткость. 

В 1988-м Е.М. Примаков помогает И.Н. Зориной получить компенсацию после тяжелой автомобильной аварии; в 1990-м, уже Ю.Ф. Карякину, после 3-х инфарктов помогает с медицинскими и финансовыми вопросами. И в 2007-м его поддержка Ю.Ф. Карякина после инсульта была незаменима.

 «Перестроечные времена» на то так и называются, что меняют жизнь каждого. Одной из граней перемен для И.Н. Зориной стали научные командировки в Испанию, Венесуэлу, Кубу, Мексику. 

С 1993 года началась жизнь семьи в Переделкино по соседству с Булатом Окужавой. 

Одна из самых печальных частей книги – глава семнадцатая: «Три Юры. Три друга. Три утраты». 

Вначале речь идет о писателе, которому, по словам друга, была свойственна «патологическая порядочность», о Юрии Владимировиче Давыдове. Лежит на Переделкинском кладбище, (17.01.2002). ...

Помню какое впечатление на меня, родных, друзей произвела опубликованная в «Литературной газете» 20 июля 1988 года статья Юрия Петровича Щекочихина «Лев прыгнул». Масштабы советской мафии были четко обозначены. Сейчас в книге И.Н. Зориной прочитала о том, как Ю.П. Щекочихин видел связь мафии с милицией и чиновниками, как его и подполковника Гурова чудом не убили в те времена. Чтобы узнать о расправе, случившейся через 15 лет нужно «Распеленать память».

 Не стоит пересказывать даже самые хорошие книги. О тех же событиях 3-4 октября 1993 года лучше прочитать у самой И.Н. Зориной, тем более, что автор несколько раз возвращается к теме, как и к прозвучавшему на всю страну в декабре 1993-го «карякинскому»: «Россия, ты одурела!»

 Привыкнув к профессиональной аналитике, И.Н. Зорина, предполагает, что ушедший в мир иной Ю.Ф. Карякин (18.11.2011) сумел бы особенно наглядно вычленить пороки настоящего дня, с его обществом вражды и презрения к человеку, и, возможно, прозвучало бы, «что-нибудь вроде: «Россия, ты озверела». 

Пожалуй, мне сложнее всего говорить о строках И.Н. Зориной, посвящённых супругу. Рассказывать, как раз есть о чем. В книге – довольно подробная биографическая линия Ю.Ф. Карякина; значимые вехи его интеллектуальных исканий, включая юность на философском факультете МГУ и зрелость народного депутата СССР, избранного от Академии наук. 

В какой-то степени меня может оправдать просьба: обратиться к другим статьям и книгам И.Н. Зориной, неразрывно связанным с именем Ю.Ф. Карякина. Как минимум, стоит сказать о работе Ирины Николаевны в качестве научного редактора и составителя книг: Ю.Ф. Карякин «Не опоздать! Беседы. Интервью. Публицистика разных лет» (2012) и Юрий Карякин «Переделкинский дневник» (2016). 

«Распеленать память» была завершена в августе 2020-го. И.Н. Зорина отметила, что герои книги «оставили после себя свет» и процитировала слова ещё одного друга семьи – Галины Борисовны Волчек: Уходя, оставьте Свет, Свет любви средь серых буден, Как надежду: «Будем! Будем!» – в час, когда надежды нет... Уходя, оставьте Свет, даже если расстаётесь, Даже если не вернётесь – уходя, оставьте Свет. 

Десятки научных работ И.Н. Зориной хорошо известны специалистам. Её диссертация «Христианско-демократическая партия Чили: идеология и политика» и монография «Реформа или революция в Латинской Америке. Опыт христианской демократии Чили» – обозначили новый вектор перспективных исследований. 

Высокую оценку получили подготовленные И.Н. Зориной многочисленные переводы с испанского. В их числе, Карлос Монтанера «Накануне краха» (1992), Т. Джерманович «Достоевский между Россией и Западом» (2013) и др.

 Как автор-составитель И.Н. Зорина органично переплетает новые научные данные, продуманную аналитику и притягательную эмоциональность изложения. Это подтверждают не только книги, основанные на литературном наследии Ю.Ф. Карякина, но, к примеру: «Я – Гойя» (2006). 

В какой-то степени, «Распеленать память» – это оригинальный, но именно научный уровень устной истории как сложной сферы знания. Одновременно эта книга – приглашение к расширению исследовательского и даже повседневного кругозора. Не исключено, что возьмись другой человек или сама Ирина Николаевна рассказывать о книге, то звучали бы иные факты, имена.

 Может быть, кто-то более внимательно прочитает те же страницы и поделится суждением о «рыцаре науки» Леониде Вениаминовиче Келдыше, о директоре Национального института гидротехники Кубы команданте Фаустино Пересе, о сыне секретаря компартии США Тимуре Тимофееве (Райяне), об одном из создателей партизанской армии народа Сальвадора, поэте Роке Дальтоне; о греке Василисе из Индии; об Анатолии Сергеевиче Черняеве, умевшем жить «по законам московской интеллигенции, а не цековских чинуш» (С.357); о писателе, журналисте Наталии Иосифовне Ильиной, об испанском политическом деятеле Фернандо Клаудине, об итальянском профессоре Витторио Страде, о писателе Евгении Александровне Таратуте, о Нобелевском лауреате по литературе Гюнтере Грассе, о барде Юлии Киме, о великом Габриэле Гарсии Маркесе. 

Отшлифованное опытом умение логически сочетать глобальную проблематику с оттенками исторической повседневности – отличительная черта новой книги И.Н. Зориной. Без событийно-психологических деталей, замечаемых автором в явлениях, процессах, сообществах, отдельных людях – распадается вся целостность бытия. 

«Распеленать память» – не учебник, не монография и (да простит меня автор) не совсем воспоминания. Нужно ли подбирать «индексируемое» определение? Важнее иное. История страны второй половины ХХ – начала XXI веков отражена в огромном количестве литературы. К сожалению, число КНИГ, которые читают и будут перечитывать об этом времени, невелико, но в их числе – «Распеленать память».

«Так, не отрываясь, читала только Нину Берберову, „Курсив мой“, и Ирину Одоевцеву, „На берегах Сены“ и „На берегах Невы“. Там дух времени. Там фигуры влияния времени.

Эти книги написаны талантливыми красивыми женщинами, расположения которых добивались многие мужчины. Везло лишь избранным».

Ядвига Юферова, «В круге верном», «Российская газета»