«Лутц Бассман, он же культовый Антуан Володин, гуру постэкзотизма, который наше все. Уникальная проза, маловнятный нуар, но так писать может только гений. Сумрачно, потусторонне, странно, царапающе. Очень люблю его. Стопроцентная тоска, мрачный мерцающий мир».

Арсений Гончуков

В русском переводе уже не первый год публикуются его книги, а в 2015 году автор был удостоен премии Андрея Белого. Совсем недавно в переводе В. Лапицкого вышел экспериментальный текст Володина под псевдонимом Лутц Бассман, обозначенный прозаиком как «сказни» («narrats»). Русскоязычный литературный процесс не так часто балует интеллектуального читателя хорошей, а главное «новой» прозой. Но «Блэк Виллидж» это именно такой случай.

Произведение представляет собой небольшие рассказы (или главы). Всего их 35, они имеют индивидуальный сюжет и попарно поделены: второй кусочек каждой из глав располагается зеркально (3 и 33, 6 и 30, 17 и 19 и т. д.), это отражается даже на уровне заглавий («Корконуфф как-то там» и «Йабагдул как-то там»; «Клара Шифф 1» и «Клара Шифф 2», «С Буйной Йогидет» и «С Йойшей» соответственно и т. д.). Каждая из глав обрывается на полуслове, когда в принципе все смыслы построены, и читателю не обязательно владеть информацией о финале. Протест ли это против пресловутых «открытых финалов» или программная попытка довести их до предела – вопрос особый, однако это одна из тех проблем формы, которую осмысляет Володин.

Действительно, финалы оказываются не важны, потому что рассказы Володина работают по своим законам и перестают быть собственно рассказами. Потому-то автору и важно подписать их особым образом, и сказни – ровно то, что начинает работать в его системе. Если обращать внимание на английский вариант (narrats), то едва ли можно перевести это слово коротко и удачно на русский язык. Но его смысл как раз и говорит о главном: Володину важнее процесс, а не результат. Поэтому narrats можно сравнить с прохождением из зала в зал повествовательной галереи. При этом отсутствие видимого финала не означает отсутствия как такового. Финал существует вне текстовых границ (post-ending). Но если относиться к объекту не философски, а практически, то такому подходу необходима легитимация. В этой роли у Володина выступает мотив темноты.

Темнота у Володина – лейтмотив. Потому и обложка, и шрифт на ней – черный по черному, черные форзацы и первые две главы «Нуар 1» и «Нуар 2» – все призвано обратить внимание на темноту, и это не случайно. Володин пишет: «Лично я в рамках своей работы над текстом чуть ли не каждый день отправляюсь в кромешную тьму, я сопровождаю туда своих персонажей…».

При чтении можно заметить: какой-либо предмет, объект или человек описывается отстраненно, возникает сначала силуэтом, но уже через несколько строчек или абзацев при тех же самых обстоятельствах он будет заметен сильнее, описан детальнее, либо внимание будет акцентировано на чем-то, о чем ранее не говорилось вовсе - условное обозначение села оказывается всего лишь четырьмя хижинами; пробирающаяся сквозь лес Марта Богумил оказывается на седьмом месяце беременности; мальчик, который находится с Кларой Шифф в поезде без конечного маршрута, оказывается слепым и др. Конечно же, это не ошибка автора, а вполне сознательная работа с темнотой, в которую он погружает читателя: каждый новый рассказ – резкое выключение света в комнате без окон. Все это создано для того, чтобы погрузить читателя в темноту, к которой он привыкнет. Именно поэтому изначально неясные и размытые образы наполняются деталями, которые попросту не могли быть описаны ранее: они были незаметны не привыкшему к темноте глазу. И поскольку в темноте не видно всего, истории фрагментарны. Ни одна из них не происходит при свете: тьма, полумрак, сырость создают ситуации, в которых легко оступиться, запнуться. В таком случае к недосказанности и прерывистости следует относиться с полным пониманием.

Однако остается вопрос: почему все-таки каждая глава обрывается без возможности закончиться? Для этого нужно ответить на вопрос, что общего у света и времени. Если при свете показать, отследить взаимодействие человека с чем-либо, то время будет линейным. Но если свет убрать, оставив только тьму, то события перестают быть линейными, перестают обладать гарантией, и мы ощущаем ненадежность и взаимодействия с окружением, и времени, в котором эти взаимодействия происходят. В темноте невозможно отследить время, и это то, на что намекает писатель уже в первых двух главах. Поэтому герои мысленно соглашаются видеть не целостность, но ее отсутствие, не непрерывность, но разрывы. Володин погружает их в гипотетическую ситуацию: дни перестали сменяться ночами,  часов не существует, время и пространство перестают существовать в привычном виде:

— Хорошо, — сказал Квантц. — А как это далеко?

— Ну…

<…>

— В километрах, как это далеко? — переспросил он.

Джабраев беспомощно развел руками.

— Нужно считать в днях ходьбы. В километрах не знаю. В днях ходьбы – двенадцаать, наверное, или тринадцать.

Сюжет практически каждого из отдельных рассказов-глав развивается в двух главных декорациях: темнота и стихия. Дождь, слякоть, ураган сопровождают героев сказней. Происходящее понять трудно, если прочитывать произведение бегло или невнимательно. К счастью для любителей покопаться в сложно организованных текстах, «Блэк Виллидж» – один из тех образцов, в которых содержится множество мелких деталей, при должном внимании собирающихся в целое. Так, по мере чтения выясняется конфликт между двумя этносами. Если предполагать, что уйбуры – это люди, то их можно назвать угнетаемой стороной, потому что их стараются истребить пернатые. Пернатые – это зооморфы, гораздо более сильные, чем люди, и убивающие отдельных уйбуров по заданию Организации. Об этой Организации известно настолько мало, что ее присутствие в тексте можно считать схематичным и условным (так же, как и некой Партии): неважно, что это за Организация, важнее длящийся процесс, похожий на геноцид. Уйбуры из текста напоминают уйгуров – малочисленный мусульманский народ, в отношении которых в Китае совершаются репрессивные действия вплоть до стерилизации, начавшиеся в 2014 году и продолжающиеся до сих пор.

Всюду в художественном пространстве произведения совершаются убийства, идет охота. «Блэк Виллидж» – это все, что погружено в мрак. Тьма – именно то, что роднит произведение и реальный мир. Спуститься в «Блэк Виллидж», привыкнуть к отсутствию света, а затем выйти наружу – задача, которую поставил перед читателем Антуан Володин aka Лутц Бассман.