Вначале я прочитал в журнале «Искусство кино» отрывок воспоминаний Злобина о Германе – это совершенно уникальные воспоминания! Я тут же ему позвонил и спросил: «А будет ли книга?» И я счастлив, что это состоялось. Хочу поделиться несколькими удивительными ощущениями.
Вы будете удивлены, и Злобин будет удивлен: читая эту книгу, я вспомнил, что с таким же чувством я читал великую книгу Станиславского – она написана с тем же простодушием, подробностями, вниманием, знанием и интересом к профессии. И тут случился один счастливый для меня обман. Я начал читать книгу добросовестно с самого начала, думая, когда же дойдет до Германа… и понял, что начало не менее интересно и уникально, чем то, что написано о Германе и Фоменке, моих дорогих и любимых друзьях, которые осчастливили меня своим вниманием. Скажем, Алексей Юрьевич приехал специально из Питера вручать мне приз за лучшую режиссерскую работу фильму «Полторы комнаты». Если бы вы видели плачущего Германа – это невероятно! Этих людей я обожал, и буду любить всю жизнь, и восхищаться их искусством.
Но в книге Злобина замечательно то, что он пишет в такой неразрывной связи о творчестве, о жизни и привычках, о психологии этих людей, что вы получаете наиполнейший портрет. Потому что многажды брали интервью, скажем, у того же Германа, и все это да интересно, но здесь все это явлено уникально и неожиданно. И самое замечательное – этот подвод и подход к этим двум титаническим фигурам.
Удивителен рассказ Алексея о своем, о начале и продолжении творческого пути, воспоминания необыкновенно интересные, и они влюбили меня, влюбили в частности и в его покойного папу, потому что я понял неразрывную связь между этими двумя людьми, между сыном и отцом – это первое, и во-вторых, потому, что это прекрасный и сердечный памятник, какой только может сделать один человек другому близкому человеку.
Теперь еще одна удивительная вещь. Знаете ли, если я вас спрошу: «Что такое режиссура», время от времени я и себе задаю этот вопрос, мучаюсь с ответом, но вообще-то, что это такое? Да, есть теории, есть законы и системы, и так далее и так далее, можно сказать, что все изложено в книгах Станиславского, Мейерхольда, Эйзенштейна – и это действительно так, прочесть эти книги и больше ничего о режиссуре знать не надо. Но можно прочесть эти книги и тоже ничего о режиссуре не знать, и ничего в этом не понимать, потому что дальше идут какие-то волшебные дела, которые происходят из сердца, из опыта, из умения быстро соображать, короче говоря – из той единственной новости, которая всегда нова – из таланта. Я мог бы говорить о книге Алексея долго-долго, там есть совершенно изумительные детали, поначалу я их стал выписывать, потом бросил, потому что понял, что претендую на создание самостоятельного труда по анализу книги Злобина. Но там есть вещи действительно мимолетные, но схваченные так… как скажем кулак, который в дверную щелку просовывается, кулак с поднятым большим пальцем, – это дорогого стоит, это замечательная кинематографическая деталь.
Одним словом, мои поздравления прежде всего автору, издателям, и всем, кто эту книгу прочтет, я вас поздравляю, не сомневаюсь, с замечательным, уникальным, удивительным впечатлением!

АртГнездо

Что меня больше всего привлекало как читателя? Что там кроме гигантских портретов двух гениев совершенно замечательные портреты других людей. Как неприятных, в известном смысле, принадлежащих нашему цеху (интеллигент не значит приятный человек, да?) а с другой стороны есть портреты эпизодических персонажей, провинциальных – где Леша ставил спектакль, студентов, с которыми учился, других спутников и просто встречных. Например – Иван Латышев, который спас курсовую работу Алексея, блистательно сыграв в его спектакле – написан совершенно фантастически. Короткий портрет, но одна из самых приятных человеческих фигур. Черноземов – замечательный! Как-то мы заспорили с Траубергом о его книге, я сказал: «Леонид Захарович, вы замедляете выход книги, а главное для автора – выйти в тираж!» Леонид Захарович изменился в лице, и я понял, что сморозил двусмысленность. Вот Черноземов в книге Злобина, как будто человек, вышедший в тираж… но он сохранил такую мощь и смысл! И здесь много портретов человеческих, прекрасных! Эта книга помимо двух главных фигур так привлекательна прописанностью пейзажа людского, который нас окружает, и который мы очень часто не замечаем – бесценные каждодневные встречи! И вот за это, Алеша – спасибо!
Желаю ему набраться терпения, начинается новый период, будут не только хвалить – мужества вам, терпения и удачи! Поздравляю!

АртГнездо

Как-то чудеснейший Володя Забродин, лучший редактор в центре Москвы, спец по Эйзенштейну, Мейерхольду, передал мне рукопись ассистента режиссера на съемках “Трудно быть богом” Алексея Германа. Я прочла – и рот раскрыла. А уши зарделись. Никакой застенчивости в хронике автора не было. Зато благородства полно.

Благородства естественного, не умышленного. Текст был опубликован в журнале “Искусство кино”.
Главное ведь начать. Теперь вот книга.
Теперь я жду, сподобится ли Леша записать когда-нибудь на бумагу смех Забродина. Смех, которым вдруг, на ровном месте заходится не на минуты, нет, на целую вечность этот хрупкий усатый – редкой человеческой породы Владимир Всеволодович, который меня с Лешей познакомил.

АртГнездо