С. Г. Ушкин
БАУМАН, ИЛИ О БЕЗРАЗЛИЧИИ.

РЕЦ. НА КН.: БАУМАН З., ДОНСКИС Л. МОРАЛЬНАЯ СЛЕПОТА: УТРАТА ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ В ЭПОХУ ТЕКУЧЕЙ СОВРЕМЕННОСТИ. СПБ.: ИЗДАТЕЛЬСТВО ИВАНА ЛИМБАХА, 2019;
БАУМАН З., ДОНСКИС Л. ТЕКУЧЕЕ ЗЛО: ЖИЗНЬ В МИРЕ, ГДЕ НЕТ АЛЬТЕРНАТИВ. СПБ.: ИЗДАТЕЛЬСТВО ИВАНА ЛИМБАХА, 2019 

УШКИН Сергей Геннадьевич — кандидат социологических наук, ведущий научный сотрудник отдела мониторинга социальных процессов, Научный центр социально-экономического мониторинга, Саранск, Россия. 

E‐MAIL: ushkinsergey@gmail.com https://orcid.org/0000-0003-4317-6615 

Аннотация. Рецензируемые книги представляют собой анализ различ­ных аспектов утраты чувствительно­сти современного текучего общества, в котором отсутствуют всяческие аль­тернативы. Авторы указывают, что че­ловечество инфицируется моральной слепотой, ведущей к кризису социаль­ных отношений. Первопричина — в ре­гулярной трансляции насилия; когда зло атакует по всем фронтам, мы пре­кращаем обращать на него внимание. Парадокс заключается в том, что хоро­шие новости намного слабее, чем пло­хие, и поэтому не вызывают эмоцио­нально окрашенного отклика. Бауман и Донскис весьма скептически относятся к технологизации современного общества, склоняясь к той точки зре­ния, что социальные сети не объеди­няют, а разобщают людей, подвергая их нескончаемым атакам моральных паник и массовых психозов. И если моральная слепота приводит к утрате доверия и усилению индивидуали­зации, то выход из ситуации авторы видят в налаживании диалога между различными членами нашего фрагмен­тарного общества. 

Ключевые слова: Бауман, Донскис, текучая современность, моральная сле­пота, текучее зло, ретротопия, диалог 

Благодарность. Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта 19­011­ 00082 А «Нормотворчество в морали, праве, религии». 

Не так давно в издательстве Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) вышел перевод блистательной работы известного польско­британского социолога Зигмунта Баумана «Ретротопия», в центре которой — рассмотрение глобальной ностальгии наших современников по покинувшему их прошлому, щедро приправленной фобиями будущего [Бауман, 2019]. Книга уже стала интеллектуальным бестселлером во многих странах мира, и подобная участь, вполне вероятно, ее ждет и у нас — недаром критики отмечают созвучный русскоязычному читателю подтекст [Багдасарьян, 2019: 487]. 

Ее появление стало событием, которое можно назвать триумфом минувшего года. Проблема заключается в том, что в тень ушли два других замечательных произведения, подготовленных Бауманом совместно с литовским философом и публицистом Леонидасом Донскисом. Первое — «Моральная слепота: утрата чувствительности в эпоху текучей современности» [Бауман, Донскис, 2019а]. Второе — «Текучее зло: жизнь в мире, где нет альтернатив», которое является продолжением и дополнением первого [Бауман, Донскис, 2019б]. 

Не покидает ощущение, что оба произведения напоминают не то платоновские диалоги, не то вольтеровские письма, представляя собой, по большому счету, беседу ученика с учителем, где Донскис актуализирует различные проблемы те­кучей современности и проводит их анализ, а Бауман дает к ним свои ценные комментарии. Примечательно, хотя и не удивительно, что многие из этих коммен­тариев впоследствии становятся, если так можно выразиться, главными героями «Ретротопии», а именно темы тоски по прошлому, извечной борьбы свободы и без­опасности в общественном сознании или попытках контроля коллективной истори­ческой памяти со стороны властных или, напротив, оппозиционных группировок. 

Безусловно, задает тон последующим разговорам «Моральная слепота», а «Текучее зло» направлено на уточнение некоторых моментов, оставшихся непроясненными. Авторы пытаются поставить диагноз, причем далеко не самый опти­мистичный, современному обществу — все мы становимся безразличны друг другу, даже любовь перестает нас связывать. Моральная слепота выступает аллюзией на метафору слепоты, предложенную в известном романе «Слепота» португаль­ского писателя, лауреата Нобелевской премии по литературе Жозе Сарамаго, где описывается, как неназванный город накрывает внезапная и беспричинная эпи­демия слепоты, которая приводит к кризису социальных отношений, возвращая человека к его животным началам; по мысли Баумана и Донскиса, нечто подобное происходит и сейчас в масштабах всего мира, за тем лишь исключением, что моральной слепоте вовсе не нужно быть осязаемой, а для того, чтобы ослепнуть, нужно много видеть, а точнее, потреблять — мы все живем в режиме бесконечных ток-шоу, трагичных новостей и т. д., которые превращают реальных людей в объек­ты, предметы, способствуя утрате чувствительности [Бауман, Донскис, 2019а: 63]. Когда насилие становится каждодневной привычкой, мы обретаем своеобразный иммунитет, который может подорвать либо мощный информационный раздражи­тель, либо наше непосредственное участие в каких­-либо событиях. 

Парадокс заключается в том, что от зла невозможно спрятаться, оно носит все­ проникающий характер, обладая при этом притягательной силой, определенным шармом, ведь на хорошие новости нет спроса [Бауман, Донскис, 2019б: 12]. Как замечает по этому поводу Дж. Александер, «социальное зло не есть отрицание, которое направляет людей к добру, а скорее может быть (а зачастую и является) самоцелью» [Александер, 2013: 336]. Наши сограждане, вероятно, уже давно стали морально устойчивыми к российско-­украинским событиям, которые делают информационную повестку последних нескольких лет; тем не менее интенсивность дискуссий на отечественном телевидении по этому вопросу не снижается, что говорит об их притягательности как минимум для тех, кто их заказывает. Иными словами, мы сами тянемся ко злу, а если этого по какой-­либо причине не происхо­дит, то у зла есть множество помощников — начиная от телевидения и заканчивая социальными сетями, опутавшими весь мир. 

Пользуясь собственноручно разработанной этической категорией моральной слепоты, Бауман и Донскис (пере)открывают концепцию адиафоризации человеческой деятельности, под которой понимаются «стратагемы случайного или спланированного размещения выполненных и/или невыполненных действий в отношении некоторых категорий людей вне оси моральности­-аморальности» [Бауман, Донскис, 2019а: 68]. Мир становится все более индивидуализирован, общество теряет общность, а любые твердые договоренности и обещания пере­стают соблюдаться, по большому счету возвращая человечество к войне всех против всех. Все ужасы, которые происходят по ту сторону экрана телевизора, компьютера или смартфона, прививают тотальное чувство опасности и уязвимости, которое подрывает доверие, наполняя мир различного рода предрассудка­ми — религиозными, этническими, расовыми и т. д. [Бауман, Донскис, 2019а: 173]. 

Бауман и Донскис неоднократно подчеркивают, что большая доля ответствен­ности за утрату чувствительности лежит на социальных сетях, и это разом перечеркивает все их пропагандируемые достоинства по объединению людей. Более того, вслед за Мишелем Серром авторы предлагают заменить образ «коллективно­сти» на идею «коннективности», поскольку уже сейчас мы наблюдаем ослабление и хрупкость социальных связей, а также «пористость» границ [Бауман, Донскис, 2019б: 38]. Коннективность не подразумевает ничего устойчивого — у подобного рода объединений нет ни целей, ни задач, ни общего будущего. На примере того, как люди участвуют в протестах, Бауман и Донскис вырисовывают мрачную пер­спективу, где сети становятся идеальным источником не столько солидаризации тех, кто выходит на улицы, сколько возможностью контроля за ними [Бауман, Донскис, 2019б: 21]. Пожалуй, человечество стало заложником нарциссизма, где в качестве отражений используются цифровые аватары; в надежде на пару лишних лайков или репостов происходит утрата приватности, и в виртуальное про­странство просачивается все — начиная с вполне невинных мыслей и заканчивая фотографиями нижнего белья. Как отмечает Донскис, «если верить нравственным следствиям барочной литературы, именно мы переняли сатанинские «ценности» и живем в соответствии с ними, даже когда практикуем современные формы экзорцизма и жестокими методами обращаем их в свою веру» [Бауман, Донскис, 2019а: 355]. По большому счету, мы представляем собой нацию Фейсбука — «сбо­рище мобильных индивидов со своей жизненной логикой, полностью встроенной в механизм ухода и возврата» [Бауман, Донскис, 2019б: 271]. 

В то же время социальные сети (хотя применимо ли к ним прилагательное соци­альные?) формируют наши страхи и моральные паники, распространяя информацию намного быстрее традиционных каналов. Неважно, окажутся ли они правдой или сущим вымыслом, но они в конечном счете могут весьма значимым образом повлиять на расстановку сил в извечной борьбе между свободой и безопасностью. Достаточно вспомнить, что происходило в российском виртуальном пространстве после керченского стрелка, пожара в кемеровском торговом центре и многих других событий; все это медленно, но верно подрывает устойчивый социальный и моральный порядок. В своих размышлениях Бауман и Донскис подчеркивают, что «одно чудовищное убийство или, к примеру, крушение поезда, поражает умы и сердца сильнее, чем долгие, нескончаемые беды, которые обрушиваются на че­ловечество чуть­-чуть каждый день» [Бауман, Донскис, 2019а: 73—74]. 

Сожаление Баумана и Донскиса вызывает тот факт, что весь европейский (впрочем, и мировой) проект в последние годы был сведен исключительно к его технологическим и социальным аспектам [Бауман, Донскис, 2019а: 266]. Примерно о том же в своей работе «Как выглядит будущее?» говорит и Джон Урри, недовольный тем, что исследования будущего приватизированы преимуществен­но технократами и экономистами, но не социальными исследователями [Урри, 2018: 26]. Проблема и в том, и в другом случае в том, что преклонение перед технологиями не только устраняет понятие социальности, но и создает моральный вакуум, который постепенно проникает в политику [Бауман, Донскис, 2019а: 27]. Если он установится в государстве, то рукой подать до рациональных, технологич­ных и экономичных фабрик будущего с двумя живыми существами — человеком и собакой, где человек будет кормить собаку, а собака — следить за тем, чтобы человек ничего не трогал [Бауман, Донскис, 2019б: 61]. 

Неоднократно в связи с этим упоминаются ставшие классическими антиутопии Евгения Замятина, Джорджа Оруэлла и Олдоса Хаксли, где каждый по-­своему рисует мрачное будущее — с любовью по талонам, большим братом или куль­том потребления соответственно. Как замечает по этому поводу Бауман, они представляют «свое видение бед, грозящих жителям твердой современности, мира строго организованных и помешанных на порядке производителей и сол­дат» [Бауман, Донскис, 2019а: 82]. Принципиально иной взгляд на наше будущее представлен в романе­-предупреждении Мишеля Уэльбека «Возможность острова», анализу которого посвящен целый подраздел «Моральной слепоты», ведь в его центре — полная личностная изоляция вкупе с атомизацией и фрагментацией общества [Бауман, Донскис, 2019а: 327]. Что привлекает Баумана и Донскиса в книге французского писателя? Ответ очевиден. Уэльбек смог уловить метафору текучести, перевести ее на язык художественного вымысла, но вымысла, пора­жающего своим реализмом. 

Кто еще способен противодействовать воплощению ужасающих антиутопичных сценариев, так это старая добрая Европа [Бауман, Донскис, 2019а: 301]. Впрочем, с этим довольно сложно согласиться, особенно на фоне опубликованного в 2015 г. романа все того же Уэльбека «Покорность», где безволие и равнодушие к своим ценностям со стороны самих европейцев приводят к победе ислама, противостоя­щему индивидуализму и всему тому, за что они бились все последнее столетие — эмансипацию, аборты, гомосексуальные браки. Тем не менее, и в «Моральной сле­поте», и в «Текучем зле» мы видим, что Старый Свет является (или должен являться) воплощением борьбы с внешними угрозами. Одна из таких угроз — навязываемая США макдональдизация общества, проявляющаяся в превращении всего и вся в фастфуд, начиная от образования и заканчивая религией [см. Ритцер, 2011]. Другим монстром, по их мнению, выступает российский путинизм, в котором усма­триваются как ностальгия по утраченному прошлому со стороны населения, так и попытки контроля политики памяти со стороны государства [Бауман, Донскис, 2019а: 130]. Впрочем, путинизм логичнее, во всяком случае, изнутри, рассматри­вать как вынужденную меру, вызванную потребностями общества в консолидации и стабильности в условиях рискового общества [Выборы на фоне..., 2019: 286]. 

Рецепт по преодолению моральной слепоты и тотального проникновения те­кучего зла прост и универсален — и на него Бауман и Донскис дают указания не только содержательно, но и по форме. Как обществу в целом, так и его отдель­ным индивидам необходимо вступать друг с другом в диалог, дабы понять, в каком направлении все мы движемся, а также правильно ли оно выбрано. Конечно, подобного рода вопросы достаточно часто можно встретить в опросах общественного мнения, но они не только не дают полной картины, а становятся препятствием к изменению реальности, ведь интеракции как таковой не происходит. 

Означает ли в конечном счете столь интенсивное обращение к творчеству тех­нологического пессимиста Баумана, как он сам себя называет [Бауман, Донскис, 2019а: 300], что российские издатели почувствовали (а вслед за ними должны почувствовать и мы, преданные читатели) тревожность в отношении нашего будущего? Или же просто сказывается симпатия отечественных интеллектуалов к творчеству не чуждого для нас исследователя (как известно, Баумана многое свя­зывает с Россией)? Каждый найдет для себя свои ответы, но нужно быть готовым к тому, что они не будут простыми — это явно не в духе ни Баумана, ни Донскиса. 

Список литературы (References) 

Александер Дж. Смыслы социальной жизни: культурсоциология / пер. с англ. Г. К. Ольховикова ; под ред. Д. Ю. Куракина. М. : Праксис, 2013.
Alexander J. C. (2013). The meanings of social life: a cultural sociology / Trans. from En. G. K. Olhovikov, ed. by D. Yu. Kurakin. Moscow: Praxis. (In Russ.) 

Бауман З., Донскис Л. Моральная слепота: утрата чувствительности в эпоху те­ кучей современности / пер. с англ. А. И. Самариной; науч. ред. Т. Н. Раков. СПб. : Издательство Ивана Лимбаха, 2019а.
Bauman Z., Donskis L. (2019a) Moral blindness: the loss of sensitivity in liquid moder­ nity / Trans. from En. A. I. Samarina, ed. by T. N. Rakov. St. Petersburg: Ivan Limbach Publishing House. (In Russ.) 

Бауман З., Донскис Л. Текучее зло: жизнь в мире, где нет альтернатив / пер. с англ. А. И. Самариной ; науч. ред. М. А. Симакова. СПб. : Издательство Ивана Лимбаха, 2019б.
Bauman Z., Donskis L. (2019b). Liquid evil: living with tina / Trans. from En. A. I. Samarina, ed. by M. A. Simakova. St. Petersburg: Ivan Limbach Publishing House. (In Russ.) 

Бауман З. Ретротопия / пер. с англ. В. Л. Силаевой ; под науч. ред. О. А. Оберемко. М. : ВЦИОМ, 2019.
Bauman Z. (2019) Retrotopia / Trans. from Eng. V. L. Silaeva, ed. by O. A. Oberemko. Moscow: VCIOM. (In Russ.) 

Багдасарьян Н.Г. Ностальгия по прошлому или в будущее—с надеждой. Рец. на кн.: Бауман З. Ретротопия / Зигмунт Бауман ; пер. с англ. В. Л. Силаевой ; под науч. ред. О. А. Оберемко. М. : ВЦИОМ, 2019 // Мониторинг общественного мнения: эко­ номические и социальные перемены. 2019. No 2. С. 486—492. https://doi.org/ 10.14515/monitoring.2019.2.23. 

Bagdasaryan N. G. (2019) Nostalgia for the past or looking forward with hope: A book review on Bauman Z. (2019) Retrotopia. Trans. from Eng. by V. Silaeva; edited by O. A. Oberemko. Moscow: VCIOM. Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes. No. 2. P. 486—492. https://doi.org/10.14515/monitoring.2019.2.23. 

Выборы на фоне Крыма: электоральный цикл 2016—2018 гг. и перспективы политического транзита / под ред. В. В. Федорова. М. : ВЦИОМ, 2018.
The Elections on the Backdrop of the Crimea: Electoral Cycle 2016—2018 and the Prospects of Political Transit. (2018) Ed. by V. V. Fedorov. Moscow: VCIOM. (In Russ.) 

Ритцер Дж. Макдональдизация общества 5 / пер. с англ. А. В. Лазарева ; под ред. Т. А. Дмитриева. М. : Праксис, 2011.
Ritzer G. (2011) The macdonaldization of society 5. Trans. from Eng. A. V. Lazarev, ed. by T. A. Dmitriev. Moscow: Praxis. (In Russ.) 

Урри Дж. Как выглядит будущее? / пер. с англ. А. Матвеенко ; под науч. ред. С. Щуки­ ной. М. : Дело, 2018.
Urry D. (2018) What is the Future? / Trans. from Eng. A. Matveenko, ed. by S. Shchukina. Moscow: Delo. (In Russ.) 

Ушкин С. Г. Бауман, или о безразличии. Рец. на кн.: Бауман З., Донскис Л. Моральная сле­пота: утрата чувствительности в эпоху текучей современности. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2019; Бауман З., Донскис Л. Текучее зло: жизнь в мире, где нет альтернатив. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2019//Мониторинг общественного мнения: эконо­мические и социальные перемены. 2020. No 2. С. 450—456. https://doi.org/10.14515/ monitoring.2020.2.762.