«Получилась книга совершенно необычная. Необычность ее состоит в том, что даже погони, конспирология и шпионские интриги, заставляющие вспомнить „Библиотеку приключений“, прописаны здесь с какой-то акварельной тонкостью. Но эта гипнотическая красота не просто предстает на страницах романа, как акварели предстают на страницах альбома, — она осмысляется как явление, выходящее за пределы того, что доступно глазу. <...>

Писатель яркий и необычный пришел к читающим по-русски людям. Это ли не событие!»

Анна Берсенева, «Новые известия»

«„...Можно быть атеистом... и в то же время знать, что человек живет не в природе, а в истории, и что в нынешнем понимании она основана Христом, что Евангелие есть ее обоснование. А что такое история? Это установление вековых работ по последовательной разгадке смерти и ее будущему преодолению. Для этого открывают математическую бесконечность и электромагнитные волны, для этого пишут симфонии. Двигаться вперед в этом направлении нельзя без некоторого подъема. Для этих открытий требуется духовное оборудование. Данные для него содержатся в Евангелии“.

Жерусальми точь-в-точь воспроизводит эту многовековую животворящую мысль христианской культуры, без которой не случилось бы и Нового времени. Так что можно сказать, что заветы Христа становятся для Вийона „духовным оборудованием“, благодаря которому он обретает ранее неведомые ему силы:

„Ведь не так важны конкретные слова Назарянина, как таящаяся в них поэзия, Дух, сияющий в каждой строке. И про песни Вийона можно сказать, что в них главное — поэзия и душевные порывы, стоящие за словами. Звучание этих двух голосов надо сохранить любой ценой, ведь это и есть песнь человека“.

Вийон, в отличие от блюстителей нравов, будь то слуги инквизиции или представители королевского двора, совершает интеллектуальный рывок, пока еще недоступный его окружению. Поставив на карту самого себя, он понимает, что ценности Евангелия выражаются не в мире, выстроенном и охраняемом Ватиканом, не в папских посланиях или ученых толкованиях епископов, и даже не в изумительных по красоте и сложности готических соборах, — сердце Евангелия кроется в новозаветной мысли, что каждый человек должен соотнести свою жизнь с жизнью Христа и тем самым сподвигнуть себя и мир на исторический шаг».

Арен Ванян, «Спаситель мира Франсуа Вийон», «Горький»

«Действие происходит в XV веке. Франсуа Вийон, то есть тот самый Вийон, освобожден из темницы и отправляется с секретной миссией короля в Святую землю. Папский престол, немецкие книгопечатники, дом Козимо Медичи вовлечены в развивающуюся интригу этого на удивление изящного, захватывающего и мастерски написанного романа».

Николай Александров, «Эхо Москвы»