Куличкин Юрий
Лев Рубинштейн возможно один из первых русскоязычных поэтов открывших в своих текстах возможность нелинейной литературы, того стиля, который в наши дни принято считать интерактивным. И если великий Павич добился высот нелинейности в прозе, то того же самого Рубинштейн добился в поэзии. При всей необычности содержания и структуры текстов, вдумчивый читатель увидит перед собой всю панораму русско-советской действительности во всей ее красе, преподнесенную поэтом с глубоким сарказмом и вниманием к каждой детали.
Ozon
Руслан Комадей
Со смертью Рубинштейна особенно ощутил, что человек внутри – это близкая просторная земля. И всё это одновременно присутствует, цветет-растет, делает тебя спокойнее, домашнее.
И насколько бы на карте далеко не происходила смерть, ты чувствуешь, что теперь там пустырь, пожарище, отсутствие, Девяткино.
Рубинштейн был далеко, хотя мы и пересекались несколько раз, но его место внутри меня было, с ним было хорошо и важно.
Перечитываю его тексты из «Регулярного письма» и не могу отделаться от ощущения, что для Рубинштейна вообще каждая отдельная фраза — это какая-то отдельная личность, да, может, маленькая, но тоже имеет место, с ней можно побеседовать, о ней можно заботиться, любить.
Как будто этим фразам он немножко спасает жизнь, так бы их усыпили, не знаю, в приюте для бездомных словесных существ, а так — они проветриваются, выпивают, нежнеют.
Да, какая-то бесконечная нежность из слов (несмотря на то, какие в них могут быть смыслы).